Вообще эта тема заслуживает отдельного и внимательного рассмотрения. И по-хорошему её надо бы обозначить не иначе, как \"Феноменология самоопределения в условиях многофакторного отрицательного влияния…\" или что-то в этом роде. Впрочем, ни то, ни что-либо другое отнюдь не исключают обозначенного в заглавии.
Родился в Прокопьевске Кемеровской области. Рос в Пермском крае. В городе, который своим рождением обязан, с одной стороны, посёлку строителей Воткинской ГЭС на Каме, а с другой, одному из великих русских композиторов, сумевших, как свидетельствуют современники, заявить свой великолепный композиторский талант во всех родах и формах музыкального сочинения.
Иными словами…
г.Чайковский
Математический дар у юноши проявился довольно рано. Любую задачу решал совершенно с недетским упорством и до той поры, пока не найдёт ответ. Доходило до слёз, когда несколько часов целеустремлённой борьбы с какой-нибудь особенно трудной \"задачкой\" так и не приводили к адекватному результату. Но гораздо важнее, что даже после неудачи отец не мог отогнать увлёкшегося в очередной раз сына от письменного стола.
Там же, в г.Чайковском, осталась неоконченная художественная школа: по отзывам рисовал очень не плохо. Наверное, поэтому времени не хватало на физико-математические кружки, хотя в олимпиадах \"одноимённого\" профиля всё-таки участвовал.
Надо отметить, что пусть и относительный, но режим благоприятствования к занятиям математикой в Чайковской средней школе №10 всё-таки был. И огромная благодарность ей за то, что без какого-либо \"уклона\", но была достаточно высокого уровня. Во всяком случае, заметно выше, чем у одной из томских, где позже довелось учиться.
Всё объяснялось глубинной тягой к предмету, который один известный мыслитель определил не иначе, как \"царица всех наук\". Но почему именно математика - не химия или литература?! – тут рационального объяснения нет. А о феноменологии (в той части, в которой герой наш будет иметь отношение) мы еще поговорим.
г.Томск
В Томске каких-то дополнительных условий, способствовавших увлечению, опять же не случилось. Скорее наоборот: рабочая окраина (самый конец Фрунзе) и достаточно агрессивная среда могли бы в прямом смысле слова отбить всякое желание заниматься математикой, чего, по счастью, не произошло. В остальном - всё, как у среднестатистического ученика совершенно средней и общеобразовательной школы.
Единственной и довольно относительной предпосылкой к тому, чтобы в 38 стать профессором физико-математических наук, было то обстоятельство, что отец преподавал на кафедре математической физики ТПИ (ныне – доцент кафедры высшей математики и математической физики ТПУ).
По окончании школы хотел было пойти в военное училище. Знакомые, знавшие его способности к точным наукам и тягу к рисованию, мягко отговаривали от желания своей рукой всё, что подарено природой, \"закопать\". В конечном счёте это возымело действие. И с твёрдым решением \"идти в гражданскую авиацию\" приехал поступать в КИИГА.
На первый взгляд, совершенно \"цивильный\" Киевский институт инженеров гражданской авиации (в частности, выпускники оного работают в КБ имени О.К. Антонова) на поверку напомнил военизированное учебное подразделение. Форма установленного образца, в том числе, для кубинских и вьетнамских студентов, на которых смотрелась она совершенно нелепо. Были непременные смотры: \"Курсант, где Ваш шеврон?!\" Обязательное посещение занятий и прочие мелочи, которые человека, не подозревавшего об их существовании, со временем стали раздражать.
КИИГА и ГСВГ
И даже прекрасно оборудованные корпуса института и удивительно романтичные киевские улочки, с Крещатиком вместе взятые, не могли компенсировать строгости полу-армейского быта. Так пролетели первые два семестра, после чего поток, на котором учился, настигла волна демографического спада (уже n-я по счёту после Великой Отечественной).
Нехватку новобранцев в Советском Союзе восполняли просто и незатейливо, объявив очередной \"дополнительный призыв\" из вузов страны. Так оказался в Группе Советских войск в Германии. После демобилизации понял, что на самом деле больше тянет не к технике, а к чистой математике. С тем и поступил на физический факультет ТГУ (декан - Николай Сергеевич Голосов).
Вакуум, который за два года образовался в голове, восполнял с надлежащим рвением. Третий семестр второго курса окончил с одной \"4\". С первых дней их приучали к самостоятельной работе. На следующий учебный год перешёл в \"группу теоретиков\": весь 3-й и половину 4-го семестров решал одну, но весьма нетривиальную задачу из области математической физики (научный руководитель - Илья Львович Шапиро; ныне работает в Университете Сан-Паулу, в Бразилии).
То яркое чувство, которое испытал после длительного и довольно непродуктивного (как у всякого начинающего исследователя) поиска, когда решение было найдено, не забудет никогда. В нём - и радость, и удовлетворение от стимулирующего \"Я смог!\", и ощущение потенциальной состоятельности в той сфере, где состояться - дано далеко не каждому.
К пятому курсу получил предложение вести занятия на кафедре высшей математики ТПИ. Несмотря на шуточность даты, - 1 апреля 1992 года! – был принят лаборантом на кафедру. По окончании ТГУ практически \"автоматом\" приходил сюда же: инженер 1-ой категории, ассистент, … - в общем, всё, как обычно. В 1993-м поступил в аспирантуру (научный руководитель - Владимир Андреевич Трясучёв).
Майнц
В 1996-м выиграл стипендию DAAD, получив реальную возможность поработать в группе доктора Аренховеля. Здесь - в Институте ядерной физики Университета Майнца - получил то, чего не могли дать, так сказать, родные стены. Тогда же с головой окунулся в атмосферу большого действующего научного центра, жизнь которого кипела и била ключом.
Конечно же, в биографии аспиранта этот период был наполнен упорной работы и чистого творчества, когда горизонты познания расширяются до масштабов общепланетарных. И происходит это практически незаметно, по шагам. Когда публикации проходят в зарубежных журналах с импакт-фактором, который нередко значительно выше \"фактора влияния\" иных отечественных изданий. Когда подготовленная тобою научная статья вдруг оказывается рядом с именами корифеев от фундаментальной физики, доступная по содержанию, пожалуй, только высоким теоретикам.
А в то же самое время Россия середины 90-х совсем не расположена к глубоким теоретическим исследованиям. Наука по большей части прозябает. Необходимую научную литературу невозможно найти в библиотеках. Не говоря уже о том, чтобы получить приличный компьютер и рабочее место: что ещё нужно теоретику…
Так или иначе, но материал, который удалось наработать в Майнце, составил значительную часть кандидатской. Защита с успехом прошла в 1998-м в диссертационном совете профессора Владислава Гавриловича Багрова (по специальности \"Физика атомного ядра и элементарных частиц\"). Потом были регулярные - раз в год на 4 месяца - поездки в Майнц. Наш \"приглашённый учёный\" работал, как одержимый, постепенно расширяя поле задач и нарабатывая материал.
Однажды заведующий кафедрой высшей математики и математической физики, профессор, доктор физико-математических наук А.Ю. Трифонов предложит ему поступать в докторантуру.
Далее последовал трёхгодовой контракт с Университетом Майнца, который по факту был продлён дважды и в итоге составил 4,5 года. Результатом явилась защита докторской 2 марта 2006 года, прошедшая в ДС профессора Багрова по специальности \"Теоретическая физика\".
...и снова Томск
Разумеется, была возможность остаться в исследовательском центре в Германии. А если у тебя немецкие корни, а уровень жизни в этой стране не соотносим с российским, то выбор делать, мягко скажем, не так уж и просто. Но что касается нашего соискателя, то все свои обязательства перед кафедрой ВМиМФ и Международной лабораторией математической физики Александр Иванович Фикс выполнил честно и по всем пунктам. В настоящее время готовится продолжить ту линию исследований, которую ведёт на протяжении последних лет.
\"Для нас крайне важно, что в лабораторию (на кафедру) вернулся эксперт, который на протяжении 5 лет работал в одном из признанных международных центров фундаментальных исследований, что показывает его высочайшую квалификацию, - говорит заведующий Международной ЛМФ, профессор, доктор физико-математических наук А.В. Галажинский. - Это специалист европейского класса. Надо заметить, что в нашей лаборатории (как и на кафедре в целом) принята такая практика: мы сознательно делегируем перспективным специалистам возможность поработать в самых продвинутых Международных центрах, что существенно ускоряет их профессиональный рост, в том числе, защиту квалификационных работ. Не говоря уже о том, как это усиливает креативный потенциал соискателей.
В результате выбранной траектории, которая сопряжена с определёнными рисками, наши представители возвращаются уже как полноценные специалисты, эксперты международного уровня, с тем опытом и набором интуиций, которые крайне необходимы Томскому политехническому университету, чтобы опережать многих и многих в России в условиях растущей конкурентной среды...\"
Записал О.Н. Плотников.