Первого сентября 1953 года весь наш курс познакомили в общих чертах с институтом, зачитали, кто в какой группе будет учиться, и сообщили, что такого-то числа все мы едем в колхоз в Шегарский район убирать урожай. Итак, учёба началась с сельского хозяйства.
В назначенный день и час всех нас погрузили на большую баржу. Баржа была этаким дредноутом с огромными люками и глубоким обширным чревом. Пространство было таким большим, что некоторые тут же стали играть в волейбол. Нас тянул колёсный пароход-буксир, и мы плыли часов 12-15. На ночлег расположились кто как мог. Постель состояла из телогрейки да прихваченного из общаги байкового одеяла.
Нашу группу определили в какую-то маленькую деревеньку и по 2-3 человека разместили на постой к местным жителям. Нищета везде была страшная. В доме, где я расположился, кроме голого стола, лавки, кровати, да нескольких табуреток ничего не было. Хозяева могли предложить нам только солому. Вода - в колодце, все удобства - во дворе. Я ко всему был привычен, а каково было нашим девушкам и вообще детям из интеллигентных семей...
Девчат отправили работать на сушилку, а парней в поле. Я попал на комбайн копнильщиком.
Здесь имеет смысл описать этого монстра. Весь агрегат состоял из гусеничного трактора ЧТЗ, комбайна \"Сталинец-6\" и копнителя. Всё это сцеплялось цугом, и такой поезд двигался по полю.
Вдоль бортов копнителя был проложен настил, взойти на который можно было по металлическим трапам. Я должен был бегать по этому настилу и вилами равномерно распределять по копнителю солому, вылетающую из хобота комбайна. По мере заполнения копнителя я нажимал педаль, замок задней стенки открывался, дно опускалось, и копна плавно сползала на землю. Правда, это случалось не всегда. Влажная солома не желала сама вываливаться, тогда приходилось спрыгивать прямо в копнитель и, упираясь ногами в заднюю стенку, а спиной в солому, выталкивать копну и вываливаться вместе с ней на землю. Вставал, догонял комбайн, взбирался на свой \"капитанский мостик\", и всё повторялось сначала. Ни рукавиц, ни защитных очков не было, и глаза постоянно были забиты всякой всячиной.
Тракторист и комбайнёр были деревенские парни. В первый же день они подшутили надо мной. Я не заметил, как закончилась полоса, а они сделали крутой разворот, хобот комбайна резко отошёл в сторону и больно ударил по голове. Если бы не поручни, то я слетел бы со своего \"мостика\". Парни сделали это специально и ржали, как стоялые жеребцы.
Это только в кинофильмах типа \"Кубанские казаки\" зерно из бункера рекою текло в кузов автомобиля. В \"нашем\" колхозе и автомобиля-то не было.
Зерно отвозили на лошадях. С левого борта комбайна колхозные умельцы смастерили подмостки. На них размещалось два человека, обычно женщины, которые, открывая заслонку бункера, наполняли мешки зерном, завязывали и сбрасывали их на стерню.
Приезжали возчики, подбирали мешки и увозили в деревню на зерносушилку. Кстати, на двух подводах работали наши ребята: Толя Петров и Олег Тихонов. Часто не хватало мешков, и зерно из комбайна высыпали прямо на землю, место это называлось полевым током. Зерно оставалось под открытым небом и поливалось осенними дождями на радость колхозникам: проросшее зерно доставалось им на самогонку.
По живописным берегам реки Кия и на дне её было много топляка. Вот мы и вытаскивали из тины эти брёвна и на своих плечах носили их к дороге. Работали мы бесплатно, только за еду. Колхозный кашевар варил нам картошку с мясом или кашу. Давали молоко, иногда мёд и вдоволь вкусного деревенского хлеба. Работали до \"белых мух\".
Запомнилось возвращение из колхоза. Едем в открытом кузове полуторки. Поздний вечер, темно. Нас посыпает мелкий редкий снежок. Я в кепке, телогрейке и шароварах. Другие одеты не лучше. Вдруг ярким пламенем вспыхивает мотор. Машина останавливается, мы выпрыгиваем на землю. Шофёр не растерялся и быстро сбил пламя. Мы поехали дальше...
Неугомонный Первый секретарь ЦК КПСС Никита Сергеевич Хрущёв решил засеять все поля кукурузой и распахать все целинные и залежные земли, чтобы создать в стране коммунистическое изобилие. Партия сказала: \"Надо!\" Комсомол ответил: \"Есть!\" Эшелоны добровольцев двинулись в Казахстан.
Энтузиасты высевали кукурузу - \"царицу полей\" чуть ли не за Полярным кругом. К кукурузе мы тоже приложили руки. В мае 1954 года нас вывезли под Богашево, дали в руки палку, кулёк кукурузы и мы в течение дня сажали её квадратно-гнездовым способом.
К концу весенней сессии 1955 года комитет комсомола бросил клич: \"Все на целину!\". Целины на нашу группу не досталось и нас направили в село Зыряново. Я не помню, чем занимались наши девчата, а нам - парням, достался поистине каторжный труд. Мы поднимали с илистого дна речки Кия топляк. Целыми днями мы голыми руками вытаскивали на берег тяжёлые и скользкие брёвна. С помощью лошадёнки подвозили их поближе к дороге, а когда приходил ЗиС-5, загружали его. Пока несли брёвна на плече, комары пировали на нашем теле. Сбросив бревно, проводили рукой по шее и лицу, и рука становилась красной от крови. Машину сопровождали два-три человека, чтобы потом разгрузить. Иногда машина была без прицепа, и на подъёмах передние колёса зависали в воздухе. Мы ложились на крылья, и машина вновь становилась управляемой.
Всю работу выполняли на голом энтузиазме, только за харчи. В освоении этой целины участвовали: Эля Ильинская, Галя Масленникова, Надя Шемет, Римма Эпштейн, Игорь Колесов, Алексей Кармадонов, Гена Малышев, Толя Петров, Олег Тихонов, Федя Усольцев, Володя Чернышев и я. Может был кто-то ещё, я не помню.
Закончилась работа, и нас стали развозить. Почему-то повезли не в Томск, а на станцию Яя. Ехали всю ночь и утром были на станции, где и были брошены на произвол судьбы. В целях экономии ехали на товарнике с углём. К концу поездки были грязные, как черти. На станции Тайга умылись и разъехались по домам.
В. ТОПОРКОВ, выпускник ТПИ 1958 года.