Используя законы журналистики, так называемые \"новости с полей\", мы обратились с просьбой дать короткое интервью к заместителю директора м пауке 11Ш1 интроскопии О.А.Сидуленко.
Олег Анатольевич, вопрос о сегодняшнем состоянии науки неразрывно связан с ее финансированием. Насколько серьезно, в отличие от прошлых лет, когда львиный его объем приходился на долю федерального бюджета, научно-исследовательские коллективы имеют возможность заниматься фундаментальными исследованиями?
Действительно, раньше мы очень щедро финансировались из бюджета благодаря доминанте военно-промышленного комплекса в экономике страны. Сегодня картина полностью изменилась. Доля бюджета за прошлый год составила всего 13%, основные поступления - это хоздоговоры с промышленными предприятиями. Может быть я выражусь слишком резко, но сейчас мы \"продаем\" знания, накопленные в прошлом десятилетии. Мы пережили отток высококвалифицированных кадров. Объем фундаментальных исследований сокращается, хотя мы вкладываем в них часть средств, полученных от хоздоговоров, за счет чего некоторые разработки профинансированы на 100%. Мы вынуждены идти на такие непопулярные меры, как укрупнение единого заказ-наряда, по которому у нас выполняется 15 проектов. Путем слияния тем мы надеемся получить более серьезную финансовую поддержку, что, подчеркну, лишь отчасти решает наши проблемы.
Сейчас правительство предлагает ученым проявлять инициативу в получении грантов.
В переводе с английского «to grant» означает\"даровать\". Подарки приятны, но не решают жизненно важных проблем. Система грантов построена на основе точечного вливания. Для крупных научных коллективов, для таких серьезных организаций как НИИ, фанты не решают проблем. Наши сотрудники работают по четырем фантам и участвуют в трех программах. Но отпущенная им реальная сумма за вычетом обязательных накладных расходов чрезвычайно мала, кроме того система отчетности по фанту отнимает слишком много времени и сил. Система фантов не слишком популярна среди ученых.
Какие вы видите пути выхода из сложившейся ситуации?
Вопрос предполагает многоплановый ответ. Думаю, что нужно оживить промышленность, принять инвестиционную политику - это в глобальном масштабе. Локально же проблемы решаются в процессе самой работы. Слава Богу, живы такие отрасли промышленности, как нефтяная и газовая, как железная дорога. Они живы, но технологическое обеспечение их безнадежно устарело. Многие предприятия, правда, попали на крючок и успели закупить импортное оборудование, сервис которого финансово несоизмерим. Тем, кто не успел этого сделать, мы предлагаем оборудование, изготовленное по нашим разработкам. Эти технологии не хуже, кроме того, они адаптированы к реальным условиям России. Приведу примеры. Нам удалось успешно испытать комплекс, измеряющий параметры буровых растворов. Мы получили хорошие отзывы от АО Томскгаз\", которое готово к взять на вооружение наши разработки. Буровики прекрасно понимают, насколько выгодно вложить средства в такой измерительный комплекс, поскольку он не только освобождает от обычного бурения \"вслепую\", но также обеспечивает повышенный дебет скважин и безаварийность, что экономит огромные деньги.
Мы разработали систему, позволяющую быстро найти место утечки в трубопроводах. В экологически опасных местах - в подводных переходах, вблизи автострад, установленные датчики предотвращают катастрофы, подобные той, что произошла на железной дороге несколько лет назад из-за утечки газа. Эта система непрерывного контроля герметичности получила широкомасштабное внедрение, вошла в технические условия на строительстве трубопроводов.
Таким образом, реальный выход из сложившейся ситуации мы видим в создании полного цикла от проведения исследований до выпуска серийной продукции.
Материал подготовлен Светланой Сыровой