Избавится ли человечество от психических расстройств и причем здесь литий
Избавится ли человечество от психических расстройств и причем здесь литий
Доцент Исследовательской школы химических и биомедицинских технологий ТПУ Евгений Плотников развивает необычное для технического вуза направление - он создает новые препараты для лечения психических расстройств. Они более эффективные и менее токсичные, чем существующие. В интервью он рассказал, почему психиатрия долгое время была такой варварской, можно ли разработать универсальную таблетку счастья и что управляет нашим настроением
Евгений вместе с командой аспирантов и магистрантов работает в лаборатории клеточных технологий, недавно созданной в Научном парке ТПУ. Здесь собраны разные линии клеток человека. На них исследуют действие новых лекарств, наночастиц и материалов.
— Евгений, какими препаратами вы занимаетесь, и в чем их отличие от того, что уже сейчас существует в психиатрии?
— Тема медикаментозного лечения психических расстройств меня интересует давно. Собственно, в химию я пришел из медицины. После лечфака СибГМУ и интернатуры по психиатрии я понял, что эта сфера сегодня нуждается в новых препаратах. Тогда, лет 10 назад, у меня родилась концепция нового класса веществ. В их основе — новые соли лития. Сегодня это золотой стандарт в лечении ряда расстройств, например, биполярного. Соли лития нормализуют настроение, минимизируют его перепады. Это очень действенные вещества, с одним существенным недостатком — у них очень узкое терапевтическое окно. Разница между лечебной дозой и токсичной сравнительно небольшая. Но в молекулах солей лития можно кое-что изменить, чтобы решить эту проблему и повысить их эффективность.
В молекуле любой соли присутствует остаток из анионов какой-нибудь кислоты. Так вот, этот остаток можно заменять, придавая соли дополнительный биологический эффект. При этом в ряде сочетаний появляется дополнительный эффект — соединение становится эффективным в борьбе с окислительным стрессом. Он является следствием губительного действия свободных радикалов на клетки организма. Окислительные стресс сопровождает многие заболевания, в том числе психические, значительно ухудшая общее состояние пациента. Наши соединения за счет модификаций борются и с самим заболеванием, и с окислительным стрессом. Всего мы синтезировали порядка 20 перспективных соединений. Сейчас ряд из них проходит стадию доклинических испытаний в НИИ психического здоровья Томского НИМЦ.
— Складывается впечатление, что психиатрия — это такая область, в которую медикаментозное лечение пришло несколько позже, чем в другие области медицины. Так ли это? И почему?
— Это так. Более того, психиатрия действительно очень долго оставалась по-настоящему варварской, с лоботомией и цепями. Она приобрела человеческое лицо только в середине 20 века. Это связано с тем, что работа нашего мозга, нашего сознания слишком сложна.
И если на каком-то физическом уровне работа мозга в 21 веке изучена неплохо, то процессы работы нашей памяти, нашего сознания, мышления — до сих пор terra incognita. Ученые не знают, какие сбои в деятельности высшей нервной системы приводят к той же шизофрении. Есть несколько теорий, например, нарушения дофаминового обмена, но понимания причин нет. Все основные лекарства, которые сегодня доступны психиатрам, были получены по сути случайно. Так и будет продолжаться, пока мы не найдем причины.
— А что произошло в середине 20 века? Что сделало психиатрию более гуманной?
— Здесь есть две главные даты. Первая — 1949 год, когда была показана эффективность солей лития при лечении маниакально-депрессивного психоза. Это был прорыв. Появилась возможность реально нормализовать состояние человека, снять острую маниакальную фазу и стабилизировать настроение пациента. Второй переворот в 1952 году произвели нейролептики, они снимали психопродуктивную симптоматику: бред, голоса в голове и так далее. Только после этого психиатрия из кошмара превратилась в обычную клиническую дисциплину. И сейчас большинство пациентов с психическими расстройствами способны возвращаться к нормальной жизни.
— А вот этот самый уровень настроения, для нормализации которого ученые и ищут новые препараты, — это какая-то генетическая или биохимическая рулетка? Откуда берутся оптимисты и пессимисты?
— Да, на 50 процентов это просто генетическая рулетка. Из того, что ученым уже точно известно — за настроение отвечает набор нейромедиаторов, вроде дофамина и серотонина, а также их обмен. Уровень их выработки заложен генетически. Но здесь не стоит сбрасывать с себя ответственность. Гены не приговор. На то, как наш геном будет работать, проявлять себя, существенное влияние оказывают внешние факторы: качество отношений с другими людьми, стресс, достаток ресурсов для жизни, спорт, питание, фармпрепараты. Кстати, сильнейший эффект дает аутопсихотерапия и терапия со специалистом.
— Депрессии, неврозы — это болезни 21 века или люди ими страдали во все времена?
— Психические отклонения были у людей всегда. И если мы говорим о серьезных расстройствах, вроде шизофрении, то ими всегда страдает примерно один и тот же процент людей в популяции. Но если речь идет о неврозах, которые относятся к так называемой «малой психиатрии», то, скорее всего, это действительно болезнь именно 21-го века. Нам сложно судить, насколько был счастлив средневековый крестьянин. С нашей точки зрения, его жизнь была адом. Но у ученых есть основания предполагать, что с неврозами у него было попроще. И вот почему. Если провести параллель с тем, что мы можем исследовать сейчас, например, ситуацию военного конфликта, то мы видим следующую картину: в войну резко повышается уровень сильных психозов, но вот уровень неврозов падает. Это связано с мощным стрессовым фоном, на котором мелкие жизненные неурядицы, приводящие к неврозам, просто меркнут. Поэтому вполне может быть, что средневековый крестьянин, каждый день рискующий умереть то от меча, то от столбняка, был меньше подвержен неврозам, чем мы с вами сейчас.
— Современность иногда называют эпохой «химического счастья», так как у людей есть доступ к разным антидепрессантам, стабилизаторам настроения. Приведет ли развитие препаратов такого класса ко всеобщему счастью и люди в будущем будут жить без тревог?
— Теоретически это возможно. Но на практике хроническое употребление препаратов — практически всегда зло. Это всегда ведет к привыканию, затем к увеличению дозы препарата и потом мощнейшему синдрому отмены. И еще более важная проблема — длительное употребление препаратов подавляет естественные функции организма.
— Реально ли хотя бы в отдаленной перспективе избавить человечество от психических заболеваний? Например, навсегда победить шизофрению?
— Сейчас все выглядит очень позитивно. В 21-м веке были проведены очень важные исследования для понимания работы мозга. Анализируя количество ресурсов, которые человечество тратит на это направление, можно предположить, что в ближайшей 10–20 лет нас ждет существенный прорыв в этом направлении, а значит и в лечении психических заболеваний. С ейчас ученым важно понять причины психических нарушений, найти, условно говоря, кнопку, на которую нужно нажать. А дальше дело техники и разработки таргетных препаратов.
Справка 264 млн* человек во всем мире страдают от депрессии 45 млн* людей страдают от биполярного расстройства 20 млн* человек страдают от шизофрении * По данным Всемирной организации здравоохранения
Беседовала Александра Лисовая