Гроза в земле

12 сентября исполнилось 110 лет со дня рождения экс-ректора ТПУ Александра Воробьева

Александр Акимович Воробьев - человек-легенда, личность государственного масштаба, генератор идей, большой ученый, ректор-реформатор, 13-й в истории Томского политеха (1944–1970).

Отец будущего ректора, Аким Александрович, был писарем при конторе большого винного склада; матушка, Анна Георгиевна, как было принято в те времена, вовсе не служила: вела хозяйство и воспитывала детей. Детей было много, и всех их поразмели социальные ураганы ХХ века. Старший, белый офицер, оказался в эмиграции в Северо-Американских Соединенных Штатах, еще двое братьев сгинули на фронтах Великой Отечественной. А вот Александру Акимовичу выпала совсем иная судьба, не военная.

Юный Воробьев после окончания в Красноярске школы в 1927 году поехал поступать в Томский университет. Это было ближайшее к дому высшее учебное заведение, где готовили физиков.

Научными исследованиями Воробьев занялся еще будучи студентом. И везение: открытие в Томске Сибирского физико-технического института потребовало молодых дарований. Новой физике были очень нужны пытливые умы, не испорченные старыми догмами. Специальность, прописанная в дипломе, – «Исследования материалов». Через три года после окончания вуза он стал кандидатом наук, а в тридцать своих лет – доктором и профессором.

х х х

Взлет шел так круто, что предписанные ему потолки оказывались заведомо занижены, а заданная трасса – тесна. Поэтому, видимо, оставил стены СФТИ, уйдя также из родимого университета. Перешел в политехнический, называвшийся тогда Томским индустриальным. Здесь имелась вполне пристойная база для его исследований по физике диэлектриков. Тогдашний политехнический был совсем не тот, что знаем мы сегодня. Молодому доктору наук, директору института, суждено было превратить владения в сильное и умное общественно-хозяйственное устройство.

Но для этого надо было сначала пережить войну. Директором института Александр Акимович стал в начале 1944-го. (Должность ректора была введена позднее). В тот момент здесь числилось всего семь сотен студентов. Многие здания обширного институтского хозяйства были приспособлены под военные нужды. В восьмом и девятом учебных корпусах разместились эвакогоспитали, великолепный главный корпус занимало Ленинградское училище зенитной артиллерии. Реэвакуация превращала фундаментальные строения едва ли не в руины. Восстанавливать их приходилось собственными силами – ведь других сил попросту не существовало. В вузе буквально происходила борьба за выживание. Речь шла о самом элементарном: еде, топливе. Все это приходилось производить самим. Из студентов и преподавателей формировались сезонные бригады для работы на земле и лесоповале.

х х х

Взлет политехнического из почти небытия 1944 года был, конечно же, обусловлен причинами объективного свойства. Послевоенной стране очень требовались инженерные кадры. То же восстановление шахтной промышленности Донбасса оттянуло на себя лучшие силы специалистов из других угольных бассейнов Союза; такие же тенденции были характерны для электроэнергетики и черной металлургии, для станкостроения и крупнотоннажной химии…

Вторая объективная реальность была связана с так называемой холодною войной, а точнее с эпопеей ядерного вооружения СССР. ТПИ одним из первых в стране приступил к серийному производству инженеров неслыханной дотоле отрасли. Сибирский химический комбинат, создававшийся в недальних окрестностях Томска, должен был стать крупнейшим ядерным предприятием Союза. Денег на его сооружение не жалели. Малая часть немереных этих средств назначалась на подготовку инженеров… Институт встал на ноги, расцвел и превратился в крупнейшее учебное заведение Сибири.

Вы помните, сколько студентов училось здесь в 1944 году? Верно, семьсот. А в 1970-м, последнем для ректора Воробьева, их стало 18 тысяч! Всего с преподавателями, научными сотрудниками, техническим и управленческим персоналом коллектив ТПИ достиг численности в 25 тысяч человек. Крупнейшее градообразующее предприятие на томской земле!

х х х

В то же время Томский политехнический претерпел еще одну метаморфозу, которая если не всецело, то в самой значительной мере объяснялась ролью его лидера. Пятидесятые–шестидесятые годы стали для ТПИ эпохой взрывоподобного развития научных исследований. Развивалась кибернетика с пользою для себя и для отечества. Радиотехника достигла такого уровня, что пришлось выделить соответствующий факультет в отдельный вуз. Почти одновременно открылись НИИ электронной интроскопии, высоких напряжений, автоматики и электромеханики, ядерной физики; был создан уникальный по мощности синхротрон «Сириус», заработал исследовательский атомный котел, начались работы в области наносекундной импульсной техники…

Воробьев был не только блистательным администратором, но и глубоким исследователем. Замечательный в своем роде факт: уже на самом исходе ХХ века было признано открытием установленное им вместе с Г.А. Воробьевым (не родственник, однофамилец) и А.Т. Чепиковым физическое явление. Формулируется оно так: «превышение электрической плотности жидких (включая воду) и твердых диэлектриков при кратковременном воздействии высокого напряжения».

Приоритет открытия установлен 1961 годом. Признание же случилось в год 90-летия нашего героя – и через восемнадцать лет после его смерти. Обнаруженное явление легло в основу электроимпульсного бурения и еще нескольких принципиально новых технологий. Еще одна тема научных исследований названа Воробьевым емко и поэтично - «Гроза в Земле». Речь идет, в частности, о фиксации электрических разрядов в земных толщах, а отсюда – о возможности предсказывать землетрясения. Эта тема не потеряла актуальности и сейчас, спустя четыре десятилетия — нечастый случай, верный показатель фундаментальности работ…

х х х

Высокорослый, очень осанистый, с правильными чертами лица, с умными внимательными глазами, быстрый в движениях и решениях, умеющий стремительно вникать в сущность как научных, так и чисто управленческих проблем, Воробьев завораживает очевидной масштабностью личности.

Не чужд он был внешних эффектов. Раз в неделю непременно посещал лекцию на том или ином факультете, делая это всегда неожиданно и непредсказуемо, по графику, ведомому только ему самому. Просто входил, садился в заднем ряду аудитории, молча слушал. С окончанием занятия устраивал разбор полетов, порою очень нелицеприятный как для слушателей, так и для преподавателя.

Со студентами разговаривал вовсе не как с детьми неразумными. Поощряя либо делая разнос, давал понять, что имеет дело с будущими производственниками, которым вскоре предстоит самим принимать ответственные непростые решения.

Ритм его жизни был стремителен. Рабочий стол в ректорском огромном кабинете стоял буквально в двух метрах от входной двери. Разговор начинался сразу же от порога, и порою вопрос бывал решен прежде, чем посетитель успевал сделать эти три шага.

х х х

Общественный статус Александра Акимовича был в нашем городе весьма высок. Томичи знали, какие руины он принял и как наладил инженерное образование за короткие, в общем-то, годы. При нем от политеха продолжали отпочковываться целые институты, но возникали новые и новые специальности и факультеты, востребованные временем и научно-техническим прогрессом. Это при Воробьеве ТПИ развернул строительство жилых домов и студенческих общежитий в масштабах, беспрецедентных для Томска.

К сожалению, работа Воробьева и первого секретаря обкома КПСС Е.К. Лигачева, который возглавил область в ноябре 1965 года, в одной упряжке длилась недолго. Александр Акимович, стоявший у руля ТПИ на протяжении двадцати шести лет, был снят с ректорства в 1970 году. Умер А.А. Воробьев 3 сентября 1981 года, за неделю до 72-летия. Память ученого в Томске увековечивает мемориальная доска на фасаде главного корпуса ТПУ.

Виктор Лойша.

Книга «Сто двадцать выдающихся политехников». Изд-во ТПУ, 2016 год.